Сахана Рамакришнан: Океан времени

Apr 26, 2024

Высокий шакал смотрит на волну наводнения. Вокруг его головы летают вороны, неся изумрудные капельки воды с человеческими младенцами внутри. Над ними под черным солнцем сверкает сверкающий глаз. Это «Шакал приносит новую эру» (2023), недавняя картина, выполненная в старых символах. Как и многие работы «Океана времени», первой персональной выставки Саханы Рамакришнана в Нью-Йорке, ее образы можно прочитать через синкретические мифологические традиции. Черное солнце и третий глаз Шивы — два символа разрушения, уступающего место созиданию: первый встречается в западной алхимии, а другой — в индуистской мифологии. Между тем, ворона и шакал — пожиратели падали, которые во многих мифологиях фигурируют как обманщики и носители культуры. Оба являются супругами богини Кали в ее облике старухи, хранительницы кладбища и победительницы демонов. Образы этой картины сходятся в послании, которое можно понять, несмотря на различия в культуре и времени: из смерти приходит новая жизнь; апокалипсис порождает новые миры.

Творчество Рамакришнана охватывает океанический масштаб, напоминающий о необъятности творения и о масштабах глубокого времени. Четырнадцать картин, созданных в этом году и размером от табличек, похожих на рукописи, до картин размером с стену, оживляются межвидовым театром змей, анемонов, львов, тигров, деревьев жизни и более умозрительных тел, построенных в прозрачные слои масляной краски драгоценных тонов. Многие из этих фигур имеют богатое мифологическое происхождение, но традиционная иконография не является достаточным шифром для творчества Рамакришнана. В одном ярком автопортрете художница напоминает нам о настоящем, показывая себя в комбинезоне Carhartt и свободной толстовке с капюшоном — явно современной униформе художника, которая резко контрастирует с вечными образами выставки. Во время рисования она смотрит из рамы, словно записывая внешнюю реальность на холст.

В своей художественной беседе в галерее Фридман в сентябре Рамакришнан подчеркнула жизненный опыт XXI века, связав свое тематическое вдохновение для этой работы с преобразующими встречами с более чем человеческим миром. Она назвала детскую возможность заняться сноркелингом на Большом Барьерном рифе источником вдохновения, к которому «ничто и близко не приблизилось», и воспоминанием, которое теперь заражено утратой. «Мне невероятно грустно думать о том, что с ним происходит, как много потеряно для других поколений», — сказала она. За время жизни художника более половины Большого Барьерного рифа было повреждено обесцвечиванием, вызванным повышением температуры океана. По сравнению с реальным опытом дайвинга, знание о разворачивающейся катастрофе на крупнейшем в мире коралловом рифе является абстракцией; для этого писателя, как и для Рамакришнана, который вырос в Сингапуре и сейчас живет в Нью-Джерси, это происходит не через непосредственный опыт, а через научные сообщения с другого конца планеты.

Мы все живем со странностью глобальной информационной перегрузки и особенно с осознанием экологического беспорядка в планетарном масштабе. Как мы можем усвоить океанический избыток всего того, что мы переживаем, читаем, унаследовали, помним и интуитивно понимаем? Как гармонирует осмысленная реальность, когда кажется, что сам смысл легко абстрагируется, забывается или уничтожается? Работа Рамакришнана посвящена не чем иному, как поиску космологии, способной ответить на эти вопросы. На протяжении всех ее картин фрагментированные человеческие тела пытаются объединить богатые миры внутри себя: свидетелями этого являются плавающие глаза; уши слушают; руки обхватывают края фотографий; рты разеваются, чтобы проглотить. Взрывное полотно «Плакса в глубине» напрямую мифологизирует тяжесть подавляющей реальности, показывая женщину, рыдающую на дне океана цвета индиго. Ее сопровождают крошечные наги, змеиные полубоги, известные в древние времена как хранители тайн подземного мира. Мы не слышим, что шепчут ей на уши наги, но видим, как оранжевые слезы падают с ее измученного лица, образуя под ней бурлящую лужу.